Смотри,
Меня рвёт изнутри — так странно.
Открылись сегодня все старые раны,
А я так хотел быть спокойно-гуманным.
Сотри
Из меня эти странные рифмы,
Застрявшие в мыслях гитарные риффы,
Истерику звуков и рваные ритмы.
Возьми
У меня мои лучшие песни.
Придумай мне что-нибудь поинтересней.
Мир тесен. Он слишком известен и тесен.
Войны
Не начнётся. Не будет убитых.
Считать каждый вдох, обречённый на выдох
Уже не придётся — с вещами на выход.
Звонка
Никто не услышит. Не впустит.
Ведь сбиться так просто с намеченных курсов...
И вот я меняю свой виски на уксус.
Пока.

Сколько же здесь дерьма. Здесь полно всякой дряни. Среди этой дряни у меня есть три потребности: дышать, питаться и пребывать вне сознания. Я сплю либо по 16 часов, либо по 2, когда проснуться необходимо. Я втыкаю в книги и фильмы, которые не способна понять. Чаще всего я даже не могу сказать, о чем это было и для чего. Я постоянно заполняю чем-то мозги, чтобы только не остаться наедине со своей пустотой.

По-моему, я давно деградировала до ментально простейшего. Если бы душу можно было увидеть, моя выглядела бы как инфузория-туфелька.

Удобрение ищет смысл жизни. Уже совсем смешно.

Я все делаю неправильно. Потому что так якобы надо. 

Я уже не выгребу, не выберусь. С каждым шагом запутываюсь только сильнее. Если б можно было взять ластик и стереть имена, лица, ненужных людей, проступки и ошибки. Можно бы было стереть время..

КАКОЕ ЖЕ ЭТО ВСЕ ДЕРЬМО

Я не знаю, что делать дальше. Я не готова бороться с собой. Я не знаю, осталось ли там еще хоть что-то настоящее. Хотя… Конечно, осталось. Вот только совсем не то, что даст мне хоть какую-нибудь возможность чувствовать себя нормально. Нееет.

Отчаяние как накатывает волной… Так и не отпускает.

Я стою у кассы, мужчина передо мной покупает торт и кальмары. Он смотрит на меня, а я смотрю в точку. Наверняка ему омерзительно видеть лицо трупа рядом с собой на выходе из магазина. Наверняка он испытывает отвращение, видя высшую степень безразличия на моем лице.

Если б у меня был пистолет, я бы все равно не смогла. Так обидно.

еще чаще думаю, сколько еще мне придется врать и т.п. уже хочется все это бросить, но нельзя, не по сценарию же. нелепая сказка получится и бессмысленная.

а я так счастлива, что просто не описать 

«Я не сплю, мое время как смертник скребет по бумаге
Я в конюшне для птиц, я в плену отношений ко дну
У бездомного пса видишь больше ходячей отваги
Как, подняв свою лапу, он лечит больную страну...»

Сейчас шесть часов утра и одна минута, и эта одна минута, кино и музыка, и «Незабвенная», лежащаяя вот-вот слева, только руку протяни, говорят мне: да ладно, как будто бы что-то изменится.

Ну вот. Прошел месяц. Пол года. Год. Все на своих местах. Замерло. Не шевельнется...

И вот я думаю: иногда я думаю, что все проблемы — от того, что кто-то не умер. Бруклинский мост… Нет, это не цинично звучит. Просто лучше не знать, чем знать, и не быть, чем быть. Меньшим людям жизнь сломаешь, вестимо.

Но вот что я думаю еще: если выжил хоть раз — умирать нельзя уже никогда. Уже поздно. И не получится. 

И это… Хорошо.

6:09. 

1. страх перед смс-архивами (которые я НЕ БУДУ читать, потому что блядь, блядь, как стыдно)

2. синяки и кровоподтеки

3. ехидная Данина улыбочка

и проч.

мое утреннее состояние не стоило этой ночки. и вот честное, честное, честное пионерское, чтоб я в следующий раз пила, не соблюдая кодекс начинающего алкоголика.

нахуй так жить.

более-менее длинным постам даю названия песен которые играют в данный момент.

1. снять серьги, часы и очки и обязательно убрать все это и телефон в сумку, закрыть её и поставить в/на шкаф или любое место, до которого сложно добраться случайно (и желательно, чтобы телефон был полностью разряжен).

2. убрать волосы в любое безопасное место (чтобы не мешали, когда, ну...)

3. снять лишнюю одежду (носки, чулки и пр.) и убрать из соображений, что если и наступать в разлитое бухло или чьи-то слезы, то лучше ничего не испачкать

4. смыть макияж

5. найти обувь, которая позволит не разбить ноги о то, что будет разбито

6. найти кастрюлю или тазик и холодную воду

7. при определенных условиях необходима защитная броня на определенные уччастки тела, которые могут быть повреждены

8. Можно начинать пить все и в любых количествах, качествах и отношениях.

ощущение уютной домашней посиделки.

я жду этого дня. мне интересно — как? какие мне придется подобрать слова, что я буду чувствовать, все ли я сделаю правильно, учту ли собственные ошибки, буду ли готова шагнуть туда, где все будет по-другому?

я знаю, что весь цикл изменений займет, наверное, около полугода. я знаю, что это будет очень сложно и больно. я знаю, что нужно будет привыкнуть, я знаю, что нельзя будет этими переменами жить (но все равно, конечно, буду). я знаю,  что каждый раз буду биться в истерике и несколько раз скажу себе, что изначально ошибалась, что все не так, что это не дело привычки и комфорта, а скорее моя прихоть и случайности.

я знаю,  что все это начнется, и знаю даже когда закончится. а еще я знаю, когда были сделаны два шага, ведущие в ту, нужную сторону. первый, самый ошеломляюще скользкий и неверный — в той чуть ли не другой жизни, там, где было тепло и светло, тепло и спокойно — и уж лучше бы его не было, потому что это был шаг вниз, честное слово. второй — не так уж давно, и это был разворот на девяносто градусов — не так уж серьезно, но абсолютно принципиально.

учитывая два необходимых для этих перемен условия, я считаю, что имею все основания ждать того, чего я жду.

да нет, нифига не ясно, о чем это я. нет, не ясно, сказала. слушай меня.